Уголовное дело в отношении Ю. и др. (ст.ст.30 ч.1,228-1 ч.3 п.г;30 ч.1,228-1 ч.3 п.г;30 ч.1,228 ч.2 п.б УК РФ)

Ю. обвинялся в том, что в 2008г. вступил в преступный сговор с Г. для совершения незаконного сбыта наркотических средств - марихуаны в особо крупном размере , при этом роль Г. состояла в приобретении и доставке наркотиков , а Ю. - в организации их сбыта и распределении доходов. Осенью Г. из-за рубежа в г.М. была доставлена крупная партия наркотического вещества, размер которого(порядка 3 кг) являлся особо крупным. После задержания Ю. в его автомобиле был обнаружен и изъят пакет с наркотическим средством - гашишем весом более 200 г, т.е. в особо крупном размере , а при обыске в квартире по месту жительства - марихуана общим весом около 10 г..
На предварительном следствии действия Ю. были квалифицированы по статьям уголовного закона , санкциями которых предусматривалось лишение свободы на длительные сроки при возможном минимальном наказании за одно преступление в виде 8 лет .
Дело рассматривалось К. городским судом. Государственный обвинитель просил признать Ю. виновным по предъявленным обвинениям и назначить наказание в виде 15 лет лишения свободы. Ю. признан виновным и ему назначено наказание по совокупности совершенных преступлений путем частичного сложения в виде 10 лет лишения свободы. В кассационном порядке при поданном государственным обвинителем кассационном представлении об отмене приговора по мотиву мягкости назначенного Ю. наказания приговор оставлен в силе.

Позиция по делу в защиту Ю.:

Обвинению настоящее дело представляется простым , а защите - нет . И исключительно в плане правильности квалификации и оценки доказательств. На первый взгляд - состав преступления налицо , поскольку формален: обнаружены вещества , запрещенные к обороту свободному , а значит одно только наличие их у лица порождает для него уголовную ответственность. Но вот ведь в чем дело: Ю. предъявлены обвинения в том , что он , якобы , приготовил обнаруженные по делу наркотические вещества к сбыту , следовательно , надо было доказать , что именно на это и был направлен его умысел. Но если бы это и могло бы быть так , то , коль скоро все вещества обнаружены почти одномоментно и были изъяты с небольшим разбросом по времени , квалифицировать действия Ю. с разбивкой на эпизоды как 3 отдельных самостоятельных преступления было нельзя. Ведь поскольку следствие ведет речь о направленности умысла на сбыт , значит этот умысел един. Т.е. квалификация могла бы быть представлена в виде одного-единственного эпизода,как одного деяния,охватываемого единым умыслом. И звучать в обвинении это могло только примерно так: "…он же тогда-то действовал так-то ,он же тогда-то делал то-то., т.е. совершил преступление, предусмотренное статьей такой-то..". Акцентирую ваше внимание : преступление, т.е. - одно деяние , а не преступления , т.е. несколько деяний , что имеет место в рассмотренном нами деле !.Но ведь и в этом случае умысел Ю. подлежал доказыванию..Этим оперативные сотрудники УФСКН и попытались заниматься..
Я , когда готовился к процессу и изучал материалы дела, был удивлен - с чего это вдруг расследованием настоящего дела занялись правоохранительные органы М.о., а не М. , т.е. с нарушением требований ст.152 УПК РФ, если деяние (первый эпизод) имело место именно там:Б.в.-начало - Б.ул.-окончание деяния?Или по месту последних действий правоохранительных органов - добровольная выдача Ю. веществ по фактическому месту жительства Ю. в квартире по ул.С.М.? Заявлять об изменении территориальной подсудности после поступления дела в суд было невозможно,т.к. суд оказался в безвыходной ситуации-ведь изъятие по 2-м эпизодам производилось в г.К..К тому же на момент моего вступления в дело суд уже приступил к его рассмотрению , а изменение территориальной подсудности , в силу ст.34 УПК РФ, допускается лишь до начала судебного разбирательства..
Я почему завел речь о территориальности ? Дело в том , что все материалы , на которых базируется обвинение Ю. в подтверждение его умысла на приготовление именно к сбыту , в частности: телефонные переговоры, его "связи" и т.п., получены оперативным путем еще до возбуждения уголовного дела сотрудниками оперативных служб именно М.о..В силу же ст.9 Закона РФ "Об оперативно-розыскной деятельности" , рассмотрение материалов об ограничении конституционных прав граждан на тайну,в частности,телефонных переговоров, могут осуществляться судом не только по месту проведения таких мероприятий, но и по месту нахождения органа , ходатайствующего об их проведении. Для проведения таких мероприятий в обязательном порядке требуется разрешение суда.И такое , точнее - такие "разрешения" якобы были получены по месту нахождения оперативного органа , т.е. - у судей , чья юрисдикция распространяется на территорию М.о..
Стремясь к раскрытию "глобальной наркобаронской сети" и аресту "колумбийского мафиози" Ю.(каким они его нам преподнесли),оперативные службы оформили свои материалы как бы "по закону". Я говорю так потому , что делаю выводы основываясь исключительно на имеющихся в деле материалах..Какие же это материалы? Это - сводки ОРМ и компакт-диски, это - протоколы осмотров и прослушивания фонограмм. Ими-то , убеждают нас следствие и обвинение и подтверждаются "связи" Ю. с некими мифическими лицами , а также его связь и сговор с Г. и делают вывод - эпизод первый -с рюкзаком,доставленным последним в г.М. из Г. и изъятым у него, доказан..Между тем , допрошенные в качестве свидетелей оперативные сотрудники К.,А.,М. невнятно нам поведали почерпнутое ими из оперативных сводок. На помощь,как всегда,пришла предусмотренная возможность огласить их показания, данные на предварительном следствии. Показания детальнейшие и,что самое удивительное, совпадающие до мельчайших деталей..Люди разные, а показания как "под копирку". У меня лично сложилось впечатление , что допрашивавший их следователь (либо кто-то из них самостоятельно) набрал на компьютере текст , скопировал его в разные файлы , внес в них незначительные изменения , распечатал протоколы , а они потом просто расписались .
Каюсь , я допустил провокационную вещь при допросах этих свидетелей , чтобы показать суду "значение и ценность" их показаний. Помните, при допросе, если не изменяет память, М., я поинтересовался "рюкзачком" Г.? И как среагировал А.(которого, кстати,в этот момент не допрашивали, и вопрос задавался М.).Он вскочил и крикнул: "Я вспомнил,вспомнил!"..Это спустя полтора года-то?Такую частность?..М.(именно его,а не А. в этот момент допрашивали) оказался посовестливее и не стал убеждать нас в том,чего он не мог видеть..В конце концов кто и что нес или не нес ничего не подтверждает, но по реакции А. было явно видно, что ничего подобного не было, а он просто подстраховался , дабы его свидетельства не подвергли сомнению..И еще: представьте, когда будете в совещательной комнате оценивать их показания,данные на предварительном следствии,как это возможно-помнить до мельчайших деталей - какие сводки ,их номера , от каких дат , о чем в них речь? А ведь количество таких сводок - без малого целый том дела…Я далек от мысли обвинять кого бы-то ни было в даче заведомо ложных показаний, но, согласитесь, что практика возбуждения, расследования и рассмотрения дел по ст.307УК РФ, каковых практически нет, дает "поле для деятельности" недобросовестным свидетелям..
В любом случае показания названных мной свидетелей-оперативных сотрудников-производны от результатов ОРМ.А вот как получены эти результаты и что с ними делалось впоследствии, это , на взгляд защиты, "краеугольный камень" в настоящем деле…Если мы, конечно, юристы и, как говаривал незабвенный Володя Шарапов, не станем законом "дырки затыкать", дабы его Величество - Закон, не превратить в "кистень"..
А получены они - эти результаты - следующим образом (мне придется повторяться и акцентировать ваше внимание на том,о чем я говорил уже ранее при заявлении ходатайства о дополнении судебного следствия,но таково уж это дело,в котором подавляющему большинству доказательств лишь придан вид законно полученных,но с правовой точки зрения таковыми не являющимися):
Итак: В силу ст.73 УПК РФ доказыванию по уголовному делу подлежит , в частности , событие преступления , одним из составляющих которого является дата. Как зафиксировано в обвинительном заключении, таковая установлена, а именно: "..в период до 23 октября 2008г."
До этого момента оперативными службами УФСКН проводились оперативные мероприятия , связанные с прослушиванием чьих-то телефонных переговоров. Я повторяю: чьих-то , а не конкретных лиц. Это прослушивание , судя по представленным следствию материалам , осуществлялось довольно долго - с апреля 2008г., т.е. в течение шести месяцев до момента задержания Ю. и Г..После возбуждения уголовного дела все эти материалы были не только к нему приобщены , но и стали основным аргументом в обвинении Ю.. И все бы ничего , но вот что бесспорно установлено в ходе судебного следствия: Оперативные мероприятия производились с грубым нарушением действующего законодательства , а именно :
По Закону"Об оперативно-розыскной деятельности" рассмотрение материалов об ограничении конституционных прав граждан на тайну телефонных переговоров при проведении оперативно-розыскных мероприятий осуществляется судом. Если судья разрешает проведение таковых,он выносит об этом мотивированное постановление,которое заверяет своей печатью и передает инициатору их проведения.Таким образом,в законе закреплены два императивных (т.е.-обязательных)положения, которые должны быть соблюдены неукоснительно , чтобы ОРМ стали легитимны, а их материалы - могли приобрести характер допустимых доказательств по представлении их органу предварительного следствия. Эти положения следующие : Первое положение:Разрешение дается только судьей,при этом судья должен быть специально для этого уполномочен.
Второе положение:Постановление судьи должно быть представлено в оригинале,удостоверено им же и скреплено его же печатью.И именно это постановление передается инициатору ОРМ и приобщается к делу.
В нашем же случае видим 5 листов , якобы являющихся постановлениями специально уполномоченных для разрешения ОРМ судей.
Теперь анализ этих листов дела я,в отличие от своего ходатайства,заявлявшегося мной ранее, дам исходя не из хронологического порядка,а из порядка приобщения их к материалам дела (следователь для чего-то их перетасовал).
Итак:лист дела 73 тома 2-постановление судьи Б. от 6 июня 2008г.о разрешении на проведение оперативно-розыскных мероприятий"Прослушивание телефонных переговоров неустановленного мужчины по имени "Михаил". Странное какое-то постановление..По меньшей мере странное. Мы знаем, как выглядит документ, выносимый судьей М.о. суда, какие он имеет реквизиты и печати - здесь оглашался (о чем я неслучайно просил) лист дела 19 в томе 4. Первый же из приобщенных листов настоящего дела под названием "Постановление судьи Б.." приложен в ксерокопии , удостоверен даже не генералом полиции и его гербовой печатью (что, впрочем, тоже было бы незаконно) , а непонятно кем и скреплен печатью "для справок № 19/4". Удивительные дела! На второстепенных документах проставлены гербовые печати, а главный, основополагающий документ , легализующий материалы УФСКН - Постановление суда - представляется в ксерокопии и заверяется кем-то с использованием обычной печати для справок, использовавшейся при изъятии вещественных доказательств и никакого отношения к реквизитам судейского корпуса не имеющей! Кстати , оттиски данной печати начинают фигурировать в деле только с момента задержания Ю. и Г., т.е. через четыре с половиной месяца после якобы полученного у судьи разрешения на проведение ОРМ.Невольно возникает вопрос: Значит это постановление до момента возбуждения дела вообще никак не было заверено и имело вид обычной ксерокопии ? А тот, кто заверял, вообще видел ли оригинал ?
Таким образом,незаконными представляются все остальные листы материалов-так называемые "сводки",расценивать которые даже как "иные документы" нельзя, т.к. непонятно-от чего они производны , на них нет ни подписей , ни печатей , но при всем при этом совершенно определенно расшифровывается и безапелляционно утверждается , что фигурантами в этих сводках являются конкретные лица с идентификацией их по фамилиям и , в частности , мой подзащитный Ю.. Каким образом это установлено ? И отчего это вдруг один из фигурантов - мой подзащитный?Разве назначалась и проводилась фоноскопическая экспертиза, установившая, что голос одного из фигурантов принадлежит Ю.? Нет, такой экспертизы не проводилось. А ведь эти-то бумаги и положены в основу обвинения Ю. по столь тяжким составам !..
Аналогичная история и с приобщенными последующими бумагами из оперативных служб , датированными июлем 2008г..Здесь оперативные сотрудники рассекреченные постановления своего начальника представили лишь со штампом оперативной службы,а,якобы выносившееся 23 апреля 2008г. судьей Б. постановление о разрешении ОРМ вообще не имеет каких-либо "опознавательных знаков".
То же самое относится и к ОРМ "Снятие информации с технических каналов связи", а проще - детализация телефонных соединений. Данные ОРМ проводились на основании якобы постановлений судей В. от 14 октября 2008г. и двух - судьи Б. от 1 и 8 октября 2008г..
И все эти, с позволения сказать, доказательства, следствие, ничтоже сумнящеся, кладет в основу обвинения,а какие-то из них осматривает и приобщает в качестве вещественных доказательств (об этом с скажу чуть позднее).
Такие вот мои "россказни", бросают тень на наших "бравых" правоохранителей , но вот ведь что еще характерно для бумаг, на которых я акцентировался: судьи , якобы выносившие эти постановления о разрешении тех или иных ОРМ , разные(почерк, правда, похож), а печать , проставлявшаяся на них , одна и та же (я ксерокопированное изображение имею в виду). К слову сказать, по данным официального сайта М.о.суда судья Б. является судьей надзорной инстанции , а судьи Б. и В. - судьи , рассматривающие уголовные дела по 1-й инстанции. И никто меня не сможет убедить в том,что существует некий механизм по рассекречиванию тех или иных оперативных мероприятий , осуществляемый на основании некоей секретной инструкции! Почему же тогда все рассекреченные материалы представлены в оригиналах , а постановления судей-в ксерокопиях?Если,судя по сопроводительным документам, направлялись абсолютно все материалы,а значит - и оригиналы судебных постановлений, где же тогда они- эти оригиналы ?..И никто меня не сможет убедить в том, что печать в суде одна и печать эта-печать М.о. суда! Если допустить,что это так,то почему печать на оглашавшемся документе того же суда - лист дела 19 в томе 4 отлична от печати того же суда на исследованных нами постановлениях ? Возможно , печать с № 5 проставлялась на постановлениях разных судей где-нибудь в другом месте суда, а не непосредственно судьей, как то предусмотрено Законом. Возможно..Возможно, как мне здесь было замечено, я не могу знать в связи с секретностью процедуры рассекречивания текста секретной инструкции.Возможно.Возможно,эта пресловутая секретная инструкция допускает изъятие из рассекреченных материалов оригинала постановления судьи и направления в следственные органы всех материалов в подлинниках, а самого постановления в ксерокопии. Возможно..Но невозможно, чтобы при этом нарушался Закон ! В нашем случае - "Закон об оперативно-розыскной деятельности" , который четко прописывает обязательность наличия в материалах оригинала постановления судьи,заверенного исключительно его же печатью. И если инструкция , о которой, как мне здесь было замечено , я не в курсе , и не могу быть в курсе, поскольку она секретная , противоречит Закону , она неприменима!.Кстати, я сомневаюсь, чтобы в инструкции, какой бы секретной она ни была , могли содержаться нормы об изъятии оригиналов судебных постановлений и приобщении лишь их ксерокопий…
В дальнейшем,начиная с апреля 2009г.,следствие вообще "не заморачивается" с доказательной базой:следствию представляются какие-то компакт-диски,еще что-то, все это рассекречивается, а следствие,ничтоже сумнящеся,признает все это вещественными доказательствами.Касательно этих ОРМ следует сказать , что здесь вообще никакого судебного постановления нет , хотя оперативные сотрудники и ссылаются на постановление судьи В., якобы выносившееся ей 21 июля 2008г. и также безапелляционно утверждается,что один из фигурантов, записи голоса которого имеются на представленных носителях - мой подзащитный Ю..
О том , что обвинение бездоказательно , а показания К.,А.,М., мягко говоря , недостоверны, свидетельствует следующее: От оперативных сотрудников проистекает информация как о существовании организованной преступной группы , лидером которой , якобы , являлся мой подзащитный Ю.,так и о том,каким образом производились расчеты между "наркобаронами". Живописанию в их показаниях на предварительном следствии мог бы позавидовать любой писатель детективного жанра (Я не буду повторять - мы все это читали в обвинительном заключении и слышали при оглашении)..Вся абсурдность этих предположений и , видимо , надежд оперслужб,"рассекается" имеющимися в деле бесспорными и,что важно-допустимыми доказательствами. Приведу лишь некоторые из них: Это-приговор суда,вступивший в законную силу,в отношении К.,который,со слов наших свидетелей-оперативных сотрудников- приобретал наркотики у Ю..На самом деле такого,как следует из копии приговора,не имело места.Данный судебный акт имеет преюдициальное значение , надлежаще удостоверен и не вызывает сомнений в том,что он выносился (в отличие от ранее названных мной постановлений судей о разрешении оперативно-розыскных мероприятий). Это-ответы из различных банков о том , что ни Ю.,ни Г. никаких операций по переводу денег за рубеж или их обналичиванию никогда не производили.Если вы обратили внимание,так ответили все банки,а ООО"НКО ВестернЮнион" не дал никакой информации, ответив , что информацию подобного характера они смогут дать лишь в случае предоставления им данных о том, что Ю. и Г. являются предпринимателями без образования юридического лица.Причем это был ответ на запрос №3/2178 от 23.07.09г..И этот запрос есть в деле. Однако странным образом в деле появляется якобы ответ из этого же банка о том , что Ю. переводил деньги. Почему "якобы" и почему "странным образом"? Потому что, во-первых, эта бумага является ксерокопией без каких-либо печати, штампа банка, что позволило бы говорить о ее допустимости. А во-вторых она-бумага эта , якобы является ответом на запрос исходящий №3/2908 от 21.09.09г..Но ведь нет и не было такого запроса ( в отличие от предыдущих), а ксерокопия эта - не ответ из банка. И еще одно подтверждение того , что никакого повторного ответа банк "ВестернЮнион" не давал и давать не мог -это то обстоятельство, что Ю. не является предпринимателем без образования юридического лица , а ведь именно при таком условии этот банк мог дать повторный ответ. Таким образом , даже анализ только этих ответов и приговора в отношении К. позволяет опровергнуть показания К.,А.,М. в части, а значит,поставить под сомнение их показания в полном объеме.Это-первое..
Второе: Мне неизвестно, кто, когда, у кого получал(и получал ли вообще), а затем заверял якобы постановления судей М.о. суда, анализ по которым я давал ранее. Но мне абсолютно точно известно, исходя из требований Закона, что при наличии бумаг, приобщенных листами дела 73,163,179,180,181в томе 2, весь комплекс оперативно-розыскных мероприятий следовало признавать незаконным. Несмотря на это , орган предварительного следствия, в нарушение требований ст.88 УПК РФ,не только не признал материалы оперативно-розыскных мероприятий недопустимыми доказательствами,но и произвел ряд следственных действий с ними, пытаясь придать им вид законно полученных, а в итоге -обосновав на них обвинение Ю..Обвинитель, в свою очередь,также ссылается на протоколы следственных действий с этими материалами, считая их законно полученными. Но вот ведь какое дело: Эти материалы незаконны дважды- первый раз, когда следователь не расценил ксерокопии постановлений судей как отсутствие разрешений на проведение ОРМ и произвел следственные действия с этими материалами, а второй раз - когда непосредственно производил следственные действия и признавал тот или иной объект в качестве вещественного доказательства. О первом разе я уже высказался. Что касается второго, то при осмотрах следствием были грубо нарушены нормы уголовно- процессуального Закона,которые было необходимо соблюсти при выполнении этих следственных действий , а именно: В силу части 7 ст.186 УПК РФ о результатах осмотра и прослушивания фонограммы следователь с участием понятых , а также лиц , чьи телефонные переговоры записаны,составляет протокол,в котором должна быть изложена та часть фонограммы,которая, по мнению следователя , имеет отношение к данному уголовному делу , при этом лица , участвующие в осмотре и прослушивании фонограммы , вправе изложить свои замечания. Законом в данной статье закреплена императивная норма , несоблюдение которой влечет незаконность этого следственного действия.Такой императивной нормой является обязательное участие в таком следственном действии лица , чьи телефонные переговоры прослушивались. Что же в нашем случае? Как следует из оглашавшихся в судебном заседании протоколов осмотра и прослушивания фонограмм записей,полученных в результате оперативно-розыскных мероприятий, данные следственные действия произведены без участия Ю., его защитников , в связи с чем протоколы этих следственных действий юридической силы иметь не могут , как и приобщение компакт-дисков в качестве вещественных доказательств..
В качестве одного из доказательств виновности Ю. приводятся его объяснение и материалы , связанные с негласной записью разговоров при получении этого объяснения. Анализ этого , мягко говоря , своеобразного доказательства , ничего , кроме улыбки , вызвать не может. Что касается непосредственно самого объяснения: оно вообще доказательством не является и не относится даже к "иным документам". Что же делает следствие, понимая это ?
А оно с участием понятых осматривает это объяснение! Оформляет это протоколом следственного действия и расценивает собой же созданное как доказательство! Поразительная способность к "высасыванию факта из пальца"!..Ну а для усиления эффекта еще и производит осмотр и прослушивание фонограммы некоей записи , полученной путем негласного использования одним из оперсотрудников диктофона. Ну,во-первых,использование информации, полученной таким путем, недопустимо для доказывания по уголовному делу,поскольку таковое не предусмотрено Законом. А во-вторых, осмотр и прослушивание этой фонограммы ( как и предыдущих фонограмм) произведены без участия Ю. и его защитников , т.е. с нарушением требований ч.7 ст.186 УПК РФ.
Таким образом , резюмирую: Подавляющее число доказательств , полученных незаконно во время проведения оперативно-розыскных мероприятий и все протоколы следственных действий , произведенных с этими доказательствами , как не имеющие юридической силы , не могут быть положены в основу приговора в отношении моего подзащитного Ю..
Что же остается ?Остаются лишь те доказательства, которые получены исключительно в связи с обнаружением и изъятием наркотических веществ. Поэпизодно это выглядит так:
-По первому эпизоду Ю. не знал и не мог знать , что везет Г. в рюкзаке. Факт соучастия Ю. ничем не подтвержден. Тот факт, что Ю. встретил Г. и, допустим, даже нес этот злосчастный рюкзак , нам ни о чем не говорит и отнюдь не подтверждает причастности Ю. к марихуане, находившейся внутри рюкзака. Ю. и Г. знакомы давно и лично мне совсем не видится противоестественным, если один человек , встретив другого, помогает нести его вещи. Никаких следов Ю. внутри рюкзака - непосредственно на пакетах с наркотиками , не имеется. В такой ситуации причастность Ю. к совершению деяния можно только предполагать , на что мы - юристы - права не имеем , а поэтому Ю. по этому эпизоду подлежит оправданию.
-Со вторым эпизодом немного сложнее из-за очень большого объема гашиша , изъятого из автомобиля. Но только немного , если учесть , что этот брикет гашиша был найден моим подзащитным и никаких доказательств,что он намеревался это вещество продать, либо сбыть иным путем, нет, поэтому действия Ю. по данному эпизоду подлежат переквалификации с ч.1 ст.30 , ч.3 ст.228-1 УК РФ на ч.2 ст.228 УК РФ.
-Что касается третьего эпизода,то вне всяких сомнений,в этом случае имела место добровольная выдача. Да, Ю. и по этому эпизоду вменяется приготовление к сбыту , однако фактические обстоятельства таковы,что обнаруженное в квартире по месту его проживания свидетельствует исключительно о том,что эти наркотические вещества употреблялись.И только.Ведь обнаружены были не только наркотики , но и приспособления для их употребления. Более того, у Ю. после его задержания было выявлено состояние одурманивания.Кроме того, если на приборах для употребления обнаружены следы наркотических веществ, то на весах( тоже обнаруженных в квартире), которые якобы предназначались для развешивания наркотиков ,таких следов нет.
Кстати,весы эти,как мы здесь выяснили,могут служить не только для развешивания наркотиков, но и для развешивания других материалов - золота, например..Да мало ли для чего. Все это- лишь предположения, а факт один - на них нет следов наркотических веществ.Еще один факт- 36 пакетиков якобы для расфасовки. Но ведь они абсолютно чистые и для чего они предназначались , мы можем лишь предполагать. Все это свидетельствует отнюдь не о приготовлении наркотиков к сбыту , а исключительно об их хранении с целью личного употребления и позволяет защите просить о переквалификации действий Ю. по данному эпизоду с ч.1 ст.30, ч.2 ст.228-1 УК РФ на ч.1 ст.228 УК РФ.
Обстоятельства дела таковы, что на момент задержания Ю. о наличии в квартире по ул.С.М. наркотических веществ, правоохранительные органы никакими сведениями не обладали. Сам Ю. зарегистрирован по другому адресу, квартира по ул.С.М. ни ему, ни кому-то из его близких не принадлежала,поэтому,если бы он сам по своей воле не рассказал о наркотиках,имеющихся в этой квартире, вряд ли мы сейчас рассматривали бы этот эпизод.Хронология событий 23-24 октября такова, что сначала Ю. добровольно сообщает оперативным сотрудникам о наличии в квартире наркотических веществ и лишь после этого они направляются туда. Что касается того , что юридически в квартире производился обыск , то это - дело совести следователя , оформившей все посредством вынесения постановления об обыске.Я не случайно акцентировал внимание суда на времени производства этого следственного действия: после 16 часов 24 числа, т.е. чуть ли не через сутки после задержания Ю..При этом обыски производились еще и по месту регистрации Ю.,где ничего обнаружено не было.. О том , что безусловно имела место добровольная выдача , нам подтверждает протокол , в котором зафиксировано: "вещества выданы добровольно".Свидетели Щ.(понятые) нам пояснили,что в протоколе все зафиксировано верно. Обоим этим свидетелям разъяснялось их право на внесение изменений в протокол. Оба они , прочтя его (а Щ.Л.-даже дважды), ничего не заявляли о неправильности формулировки "вещества выданы добровольно", а , напротив, подписали этот протокол.То , что в протоколе все было верно зафиксировано,они подтвердили в суде.Изложенные соображения позволяют защите просить об освобождении Ю. от уголовной ответственности по этому эпизоду на основании Примечания 1 к ст.228 УК РФ..

• 2011 Сентябрь