ПРАКТИКА И ОПЫТ

                     ИЗ  ЖИЗНИ КВАРТИРНЫХ  АФЕРИСТОВ

Семейные споры всегда самые неприятные, особенно если они доходят до суда. А уж когда поводом становится квартирный вопрос, в суде разгораются поистине африканские страсти. Адвокату МГКА В.В.Проскурину пришлось представлять интересы одной из сторон в судебном конфликте по обвинению бывшей родственницы в квартирной афере. После завершения процесса он рассказал эту историю корреспонденту журнала «Адвокат» Ирине Александровой.

                                                   СПЕШИТЬ ЛИ ДЕЛАТЬ ДОБРО?

К сожалению, наша жизнь иногда преподносит отнюдь не приятные сюрпризы. Даже если не делаешь и не желаешь никому зла, это не гарантия того, что однажды тебя не обвинят бог знает в чем.

После развода с мужем москвичка Ф. продолжала поддерживать отношения с его родственниками. Причем настолько тесные, что когда сестра бывшего супруга решила уехать к дочери в Канаду, Ф. помогала ей решать проблемы, требующие присутствия той в России: присматривала за квартирой, получала и отправляла за границу пенсию - золовка оставалась гражданкой России. Однажды она позвонила Ф. и попросила продать ее квартиру. Через знакомых Ф. получила доверенность на совершение этой сделки и начала искать покупателя.

Подыскав вариант, Ф. сообщила об этом хозяйке квартиры. Условия и сумма сделки устроили бывшую родственницу, а деньги она просила передать своей дочери, которая иногда бывает в Москве по своим делам. На том и порешили, так и сделали.

Полтора года после продажи квартиры из Канады не было никаких вестей. А потом Ф. стали звонить какие-то люди и требовать деньги. Они говорили, что действуют от имени хозяйки проданной квартиры, которая денег за нее почему-то не получила. Эти люди называли Ф. квартирной аферисткой и угрожали то расправой,то судом. Надо ли говорить, в каком состоянии находилась Ф.! Неожиданные неприятности превратились в кошмар, когда однажды ей напомнила о себе покупательница злополучной квартиры, которая тоже начала уговаривать Ф. отдать деньги, потому что их требуют теперь и с нее!

Шантаж продолжался, к Ф. даже приходили с милицией и требовали отдать деньги. Но главный удар был впереди. Бывшая родственница через доверителя подала на Ф. в суд, обвиняя ее в квартирном мошенничестве и подделке доверенности на продажу квартиры. На основании ст. 179 ГК истица требовала признать сделку продажи своей квартиры недействительной как совершенную под влиянием обмана, угрозы и злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной. После этого опять были звонки и угрозы. Теперь женщине говорили, что если она отдаст деньги (а требовали почему-то 50, а не 62 тысячи долларов, вырученных за квартиру), иск из суда будет отозван.

Поиск выхода из ситуации был для Ф. очень трудным. В конце концов она решила, что если не может убедить шантажистов, что денег она себе не оставила, а передала, как было условлено, дочери истицы, пусть это дело решает суд. И обратилась за помощью к адвокату.

                                                     ЗАКОН ПРОТИВ БЕЗЗАКОНИЯ

Адвокат В.В. Проскурин: "Я вступил в дело после того, как уже прошло несколько судебных заседаний. Все это время моя доверительница не приглашалась в суд, хотя она была основной ответчицей. Дело слушалось в присутствии покупательницы этой квартиры и ее нынешней владелицы, - первая покупательница успела обменять злополучную квартиру, а новая владелица - въехать в нее. А моей клиентке даже не была представлена копия искового заявления.

-Кто представлял интересы истицы?

-Иск был подан неким Нариняном, которому право ведения дела было передоверено гражданином Израиля, на чье имя родственница Ф. выдала генеральную доверенность на представление интересов в суде. Помимо иска представителем истицы было заявлено ходатайство о возбуждении против Ф. и покупательницы квартиры уголовного дела по факту мошенничества. Такая формулировка сразу вызвала у меня сомнения, потому что по закону суд не вправе ставить вопрос о возбуждении уголовного дела, пока нет решения по гражданскому процессу.

Вступив в дело, я посоветовал Ф. обратиться с заявлением в правоохранительные органы, копия которого впоследствии была приобщена к материалам гражданского дела. В нем она сообщала о том, что из нее пытались "выбить" деньги за квартиру путем шантажа и угроз и просила оградить ее от воздействия неправовыми методами и обеспечить безопасность ей и членам ее семьи.

Первым моим ходатайством в процессе стало ходатайство о коллегиальном рассмотрении дела. Сами понимаете, тяжба началась из-за больших денег, в такой ситуации спокойнее не доверяться только федеральному судье. Слава богу, мои сомнения не подтвердились, но все равно это был верный ход, потому что после того, как суд удовлетворил ходатайство, процессуальные нормы стали соблюдаться строже. Для подтверждения или снятия обвинения против моей клиентки в подделке доверенности по делу была назначена почерковедческая экспертиза, которая проводилась специалистами Российского Федерального центра судебных экспертиз. Для установления истины эксперты просили представить документы с почерком и подписями истицы и ответчицы обязательно в подлинниках. Мы представили суду все документы, которыми располагала моя доверительница. Сложность была в том, что это были именно те бумаги, подлинность которых требовалось удостоверить. Других, несомненно подлинных образцов почерка и подписей истицы суду представлено не было. Те же документы, которые все-таки были получены от представителей истицы, вызывали большие сомнения. Все они почему-то удостоверены канадским нотариусом, хотя на тот момент истица еще была гражданкой России, и в соответствии со статьями 42 и 43 Основ законодательства о нотариате РФ она должна была удостоверять требуемые документы у Генерального консула нашей страны. Суд делал в ее адрес запросы, в которых специально указывал, что для почерковедческой экспертизы необходимо представить образцы документов, заверенные именно в консульстве России. Присланные в ответ образцы, опять же, были удостоверены сначала в МИД Канады в виде штампа: "Подлинность предстоящей подписи заверяю”, а потом уже были заверены в российском консульстве. Таким образом, Генеральный консул России удостоверял не личность истицы, не подлинность ее почерка и подписи, а подписи и печати МИД Канады.

За неимением подлинных образцов подписи и почерка истицы экспертиза была проведена по ряду фото и ксерокопий. Но заключение все-таки оказалось в нашу пользу.

-Оно подтвердило подлинность доверенности, выданной Вашей клиентке?

-Не совсем. В нем было сказано о том, что подпись могла быть выполнена истицей.

По моему ходатайству в суде был допрошен эксперт, который не исключал того, что эта подпись могла быть подлинной. Более того, на доверенности стояла печать Сбербанка, поскольку моя клиентка длительное время получала по ней пенсию истицы. Это доказывает, что у работников Сбербанка сомнений в подлинности доверенности не возникло, как и у нотариуса, который по этому же документу оформлял сделку купли-продажи квартиры. Нотариуса, удостоверявшего эту доверенность, мы тоже приглашали в суд.

Заслушав показания эксперта и нотариуса и учитывая то, что в деле не было доказательств подделки документов, суд признал обвинение моей клиентки в подделке неосновательным.

-Теперь надо было доказать, что деньги за квартиру она себе не оставила?

-Совершенно верно. И нам это удалось. У нас был свидетель, подтвердивший, что Ф. передавала деньги дочери истицы в его присутствии.Кроме того суду было представлено нотариально заверенное заявление брата истицы , которое было приобщено к делу.

-А какие доказательства неполучения денег предъявил процессуальный противник? Ведь, насколько я понимаю, расписок о передаче денег никто не писал, а свидетелей привести в суд не так сложно, тем более, если вторая сторона не сможет дать им отвод?

-Согласен. Для этого истице надо было присутствовать на процессе. И суд неоднократно признавал явку истицы и ее дочери обязательной. Но, тем не менее, они так и не приехали в Россию. Предположим, у истицы были причины не покидать Канаду, потому что у нее к тому времени еще не было вида на жительство. Но дочь могла бы приехать. Принимая во внимание эти обстоятельства и то,что у нашего процессуального оппонента не было доказательств неполучения денег, суд принял к сведению показания нашего свидетеля и признал факт передачи денег Ф. установленным.

-И что осталось у противной стороны в обоснование иска?

-Исковое заявление и целый ряд дополнений к нему. Все это на поверку оказалось одним и тем же текстом. Представитель истицы не однажды приходил с какими-то свидетелями, но ни разу не ходатайствовал об их допросе, то есть, по каким-то соображениям так и не ввел их в процесс.

Исследовав обстоятельства дела и заслушав показания свидетелей, суд принял решение в иске отказать.

                                                ЛУЧШЕ ДЕВЕРЯ ЧЕТЫРЕ,ЧЕМ ЗОЛОВУШКА ОДНА    

-А пока шел процесс, вы не думали предъявлять встречный иск о возмещении моральных страданий, связанных с этой тяжбой?

-Мы собирались. И это было бы справедливо, ведь все время , пока длился шантаж и судебный процесс, моя доверительница постоянно болела, что подтверждается множеством больничных листов. Она уже на пенсии, но продолжает работать. Представляете, как она каждый раз боялась, что потеряет работу?

-Почему же тогда вы не подали этот иск?

-Потому, что для этого наша истица должна была бы являться в суд, а для этого она точно не приехала бы из-за границы. А потом, неправовыми методами действовала не она и даже не ее представители, а неустановленные лица от ее имени. Предъявлять иск о возмещении морального вреда ко второй ответчице - покупательнице квартиры, - несправедливо, потому что ее просто «подставили» и вынудили на шантаж, пригрозив, что иначе эти деньги будут требовать с нее. Мне искренне жаль и ее, и нынешнюю хозяйку квартиры, - человек наконец-то выехал из "коммуналки", а его буквально затаскали по судам.

-А как Вы думаете, почему это дело вообще возникло?

-На этот счет у меня есть два предположения, и оба они не делают чести заграничным "родственникам" истицы. Первое: дочь могла просто не отдать деньги матери. Она и муж являются совладельцами фармацевтической фирмы в Канаде. Возможно, во время деловой поездки в Москву она получила деньги за квартиру матери и сразу вложила их в свой бизнес, а по приезде в Канаду попросту умолчала об этом.

И второй вариант: возможно, после того, как деньги были получены, бывшей родственнице моей клиентки предложили сделку. За некое вознаграждение она выдает генеральную доверенность, и заинтересованные лица, вооружившись ею, начинают предъявлять моей клиентке претензии по поводу денег, которые якобы не отданы. Получится «вытрясти» из нее деньги - хорошо, а не получится - не страшно. Похоже, дело было именно так, - уж больно бездоказательным был этот иск. Скорее всего, он был нужен лишь в качестве еще одного способа шантажа.

-Вы говорили, что до Вашего вступления в дело было несколько заседаний. Ваша клиентка советовалась с кем-нибудь?

--Она обращалась за советом к адвокату одной нетрадиционной коллегии. Поскольку в деле его ордера не было, я думаю, он лишь консультировал Ф. И проконсультировал весьма своеобразно: как-то искать деньги и платить.

-Может быть, он не усмотрел никаких вариантов для благополучного разрешения конфликта?

-Что значит, не усмотрел? Клиент ему в личной беседе говорит, что ничего не подделывал и просит помощи. Как же можно давать такие советы, даже не попытавшись бороться?

Очень приятно, что все закончилось именно так. Безусловно, при рассмотрении этого спора очень много зависело от суда, и еще больше - от адвоката. Но главное в этом деле все-таки то, что у нашей судебной системы, в которую многие уже не верят, - есть способы восстановить справедливость.